— Кого это опять леший несет?! — в сердцах молвил про себя полковник. В данной ситуации он мог употребить и более крепкое выражение, но, будучи интеллигентом, сдержался. — Не иначе какие-нибудь крупные начальники, от встречи с которыми он не ждал ничего хорошего — пощекочут нервы, и будь здоров, Иван Петров.
Что в «стрекозе» указующие руководители, Василий Терентьевич почти не сомневался. У кого же еще есть возможность фрахтовать воздушное судно, бороздить небо специальными рейсами, хотя бы и делалось это с благими намерениями обозреть обстановку с высоты птичьего полета и своего положения, если не у них?
Для неудовольствия предстоящей встречей у него, начальника УПО, были весомые основания. Пожарные и сам Василий Терентьевич неделями, что там, месяцами не выходят из неравного боя с огнем, без преувеличения с природными катаклизмами. С весны началась устойчивая небывалая жара, температура зациклилась на отметке выше тридцати градусов. За все лето ни капельки дождя. Начались самовозгорания сотен караванов заготовленного на торфопредприятиях, но невывезенного торфа — два миллиона тонн! Запылали торфяники и леса, занялось неудержимым огнем все восточное Подмосковье. Нависла реальная угроза надо многими населенными пунктами, в том числе над крупными городами. Даже в сильно задымленной Москве невозможно стало дышать. Вот какого опасного апогея достигла обстановка, думает начальник УПО, в полной мере сознавая свою личную ответственность за дальнейшее развитие ситуации, а она действительно горячая, как слепящий диск солнца в полуденном небе.
На борьбу с огнем задействованы все «илы пожарной и лесной охраны, промышленные, сельскохозяйственные предприятия, все население — от мала до велика — десятки тысяч человек. На помощь привлечены части гражданской обороны и воинские соединения. Задействованы сотни единиц водоподающей и землеройной техники. И все это в оперативном плане подчинено УПО, ему, Василию Терентьевичу Широкову, начальнику управления. Он — командующий фронтом. Огненным. Опираясь на помощь руководителей отделений пожарной охраны Шатурского района капитана В.Ф. Рубцова, Орехово-Зуевского — подполковника В.К. Беляцкого, Ногинского — майора В.Г. Егорова, начальников ОПО — Павлово-Посадского, Егорьевского, Раменского, Дмитровского, других районов, интенсивно подвергшихся огню, он возглавляет все силы, отвечает за исход сражения, за то, что есть и что будет. А что будет, не скажет сам Бог.
На душе у Василия Терентьевича кошки скребут. Картину, какую нарисовал супруге при кратковременном посещении Москвы, он видел, испытывал на себе ежедневно, ежечасно.
— Может, Бог даст, соберетесь с силами, обуздаете его проклятого, — имела в виду огонь, как живого, страшного зверя с семью головами, которые, как ни руби их, изрыгают опустошительное пламя.
В начале августа, когда горели большие площади леса и торфоразработок, когда дым появился в Москве, вопрос о ликвидации пожаров в Подмосковье рассматривался на заседании Политбюро ЦК КПСС. Решением Совета Министров РСФСР была создана чрезвычайная комиссия во главе с председателем Мособлисполкома Н.Т. Козловым с большими полномочиями по привлечению сил и средств для быстрейшей ликвидации пожаров в Подмосковье. Сегодня отдан приказ в помощь борющимся с огнем вывести соединения Московского военного округа. Сегодня же, знает Василий Терентьевич, на место, для начала в Ногинский район, выезжает министр обороны, маршал Советского Союза А.А. Гречко. Расширяется огненный фронт. И не последнюю, повсему, ключевую роль на нем будет продолжать играть он, начальник УПО области полковник В.Т. Широков.
Только несведущему человеку, и то на первый взгляд, может показаться, что тушение пожаров в районах и на всей площади Подмосковья идет самостийно, как бы само собой, по воле одних начальников районных отделений пожарной охраны, хотя в пределах своей компетенции и возможностей это действительно так. Но если присмотреться повнимательнее, нельзя не обнаружить, что через областной штаб тушения лесоторфяных пожаров все подчинено руководящей роли его, начальника УПО полковника В.Т. Широкова. Он постоянно держит руку на пульсе происходящего, до зримого видит изменения в ситуации и действует, направляет усилия пожарных, как того требует обстановка на данный час, конкретные минуты. В его власти все силы и техника, резервы пожарной охраны. Он определяет главные направления борьбы с бушующими пожарами и отправляет туда дополнительные силы. Когда окончательно стало ясно, что без усиленной помощи армии в Шатурском, Орехово-Зуевском, Павлово-Посадском и Егорьевском районах не обойтись, без промедления и настоятельно поставил этот вопрос перед старшими начальниками, партийными и советскими органами. Просьбу удовлетворили, подняли по тревоге дивизии и направили в указанные районы.
Василий Терентьевич зримо представил Егорьевский район, обстановку с пожарами в нем. К концу июля положение там более или менее нормализовалось благодаря отлаженной работе городского штаба по тушению лесоторфяных пожаров, возглавляемого председателем исполкома городского Совета Николаем Романовичем Комаровым (ныне покойным), исключительно деятельным, работоспособным и ответственным человеком, которого отправили впоследствии на заслуженный отдых за отрыв от линии партии. Именно он тогда сумел объединить усилия всех служб города и района, привлеченных на борьбу с лесными и лесоторфяными пожарами, охватившими не одну сотню гектаров торфяников, лесных площадей. Заседания штаба проходили ежедневно, иногда рано утром, иногда поздно вечером, как диктовала обстановка.
В августовское утро Николай Романович вызвал к себе начальника Егорьевского ОВД майора милиции Константина Максимовича Белина. Сказал про пожар, молниеносно распространившийся от поселка Рязановки, что в Шатурском районе, и угрожающий деревням Летово и Сазоново, попросил туда выехать и на месте принять меры: Городским штабом было принято решение эвакуировать жителей деревень. Белин собрал всех сотрудников, кто был в отделе, за короткое время составил колонну из автобусов, причем в первой и последней машинах, как полагается, ехали сотрудники милиции со средствами связи. Сам сел в оперативный автомобиль, снабженный рацией, с ним уместились еще несколько человек и поехал.
К деревням можно было добраться только по лесной дороге, идущей от деревни Середниково Шатурского района, мимо смолзавода. Конечно, Константин Максимович беспокоился, пройдут ли автобусы, а заминка произошла из-за стада коров, которые, испугавшись яркого света фар, не шли дальше. Выключили фары, пропустили стадо. Был уже вечер, когда прибыли на место. Деревни, находящиеся друг от друга на расстоянии километра, охвачены огненным кольцом. Жар, искры во все стороны, языки пламени, в темноте все это создавало жуткую картину. Можно было представить состояние жителей, которые уже сидели на узлах возле своих домов.
Эвакуировали людей из деревни Летово в совхоз «Починковский», жители же деревни Сазоново не захотели бросать свои дома. Лучше остаться у себя, а там как повезет. Утром пришлось выполнять несвойственную работникам милиции функцию: стать доярами. Коровам не объяснишь, что некому их доить, что хозяек нет. Справились и с этим. Суточный рацион состоял из печенья, а также помидоров, которые собирали с грядок. В труднейших условиях, задыхаясь от дыма, непереносимой жары, от песка, попадавшего в глаза, да еще поднялся шквальный ветер, тушили пожар всеми подручными средствами. Жители вернулись в скором времени в деревню только благодаря тому, что Константин Максимович со своими сотрудниками двое суток без сна, без нормальных условий тушили пожары и отстояли деревню.
Конечно, Константин Максимович не только с одними сотрудниками милиции работал на пожарах. Он взаимодействовал с начальником отделения пожарной охраны района Николаем Петровичем Гавриловым. А с шатурскими пожарными у него вышел конфликт. Константин Максимович был вынужден задействовать две машины шатурян на ликвидацию пожара. Районы-то смежные. А в такой сложной ситуации не до деления. Дело дошло до того, что пришлось применить свою власть как начальника районного отдела милиции. Некогда было разбираться, чей пожар и чьи машины. Надо, значит, надо.
В тот год Белин и был награжден первой медалью из трех «За отвагу на пожаре». Когда приехал в главк получать ее, встретил многих из тех, с кем приходилось работать на пожарах. Третью медаль генерал лейтенанту милиции К.М. Белину вручили 20 декабря 1993 года. Удостоверение к награде подписано Президентом России Б.Н. Ельциным. Сейчас Константин Максимович председатель Комиссии по чрезвычайным и аварийным ситуациям Администрации Московской области. Конечно, знания и опыт, накопленные во время службы в органах внутренних дел начальником отдела, потом начальником главка, помогают в работе.
...Рабочий день подходил к концу, когда на теплоэлектроцентрали № 6 раздался тревожный звонок: возник большой пожар близ поселка Верея — нужны дополнительные силы. Из цехов брать людей уже нельзя. Решили обратиться к тем, кто отдыхал. В дома направились посыльные. Через час группа энергетиков из 20 человек выехала к месту пожара.
Горели огромные штабеля торфа. Казалось, полыхали небо и земля, подойти к торфу было почти невозможно. Поэтому решили копать землю вокруг, чтобы вплотную приблизиться к нему.
Все шло нормально. Но вдруг переменилось направление ветра. Дышать стало невозможно. Люди на минуту-две ложились на землю, прижимаясь лицом к мокрой почве: десяток глубоких вздохов — и снова в лавину огня. И так 14 часов подряд.
Усилия энергетиков не прошли даром. Они локализовали огонь и поселок Верея был спасен.
...Сильный, порывистый ветер взметнул горящую фрезерную крошку из карьеров гидроторфа и резко швырнул ее на торфяное поле. Вскоре огонь перекинулся на штабеля. Люди и техника оказались в кольце огня. Большую часть агрегатов удалось вывести, а трактор ДТ54 и автоцистерна ГАЗ51 (ПМГ6) остались на месте. Огонь грозил им уничтожением.
Трое смельчаков — механик Ореховского торфопредприятия В. Горшков и шоферы А. Петров и В. Бодягин подобрались к машинам, завели их и осторожно, чтобы не вызвать лишней циркуляции воздуха, вывели в безопасное место.
Страшные и, временами, воистину трагические по напряженности были дни. Однажды взвод солдат ночью тушил пожар и после отработанного времени не вернулся в свое расположение. Искали пропавших стоически, но тщетно. Широков переволновался — все-таки не механизмы, живые люди. Целый взвод. Еще более переживал генерал, отвечающий за подчиненных.
На почве предполагаемой гибели солдат, что и случалось, правда, пока с отдельными людьми, между начальником УПО и войсковым генералом вышла размолвка. Когда после долгих треволнений солдат вывела девушка из местных жительниц, генерал, выходя из нервного потрясения, разразился:
— Теперь ни за что не разрешу использовать солдат на тушении ночных пожаров!
— А кто же по-вашему будет тушить пожары ночью?! — удивился Широков.
Генерал остался стоять на своем.
По-человечески его можно понять, генерала.
— Солдатами нельзя рисковать, — согласился Широков. — Но ведь гражданские тоже люди. Тем не менее, тушат. Если приостанавливать работы на ночь, к утру пожары займутся с новой силой.
Амбициозный генерал не сдался. Более, заручился поддержкой своих начальников.
Василий Терентьевич дошел до председателя облисполкома, чтобы поломать отношение военных к делу. Председатель исполкома был категоричен:
— Если генерал будет и дальше настаивать на своем, добьемся его освобождения.
Все бы уладилось и пошло своим чередом. Но шила в мешке не утаишь, молва о случившемся со взводом солдат дошла до начальника УВД В.К. Цепкова. Василий Константинович — мягкая душа — согласился с генералом. И снова Широкову пришлось добиваться своего, действовать, доказывать.
2
...Точно на таком вертолете также нежданно-негаданно появился с воздуха несколько дней тому назад и министр внутренних дел Н.А. Щелоков — вместе с командующим Московским военным округом генералом В.Л. Говоровым в сопровождении свиты высоких должностных лиц. Шатуру представляла первый секретарь горкома партии Вера Леоновна Якубчак — женщина во всех отношениях удивительная, волевая и вместе с тем чуткости необыкновенной. Настоящий партийный руководитель, вожак коммунистов. Не случайно, спустя некоторое время, ее заберут в обком КПСС на должность заведующей отделом по связям с зарубежными странами.
Василий Терентьевич при той встрече с Николаем Анисимовичем не присутствовал, также находился на тушении лесоторфяных пожаров, но в несколько другом месте и о визите министра узнал со слов своего подчиненного начальника Шатурского О ПО капитана В.Ф. Рубцова, который достойно представлял пожарную службу, хотя и попереживал, но не испытал дрожи в коленях, как некоторые другие товарищи даже рангом повыше, обладатели лампасов, коим головы намыли предостаточно — за упущения и просчеты. Действия пожарных, за которые отвечал конкретно Широков, были признаны правильными и достаточными с их стороны, хотя, видел полковник, и не все было в ажуре и сам хотел, чтобы сталось лучше.
— Владимир Леонидович, — обратился Щелоков к Говорову: — Летим во Владимирскую область.
И свита также не заставила себя ждать. С ней и генералы, от которых в салоне вертолета стало тесно. Вера Леоновна оглядела пассажиров с лампасами и молвила с непринужденной непосредственностью:
— Куда вас столько? Места для специалиста пожарного не осталось. Кто же будет квалифицированно объяснять картину происходящих пожаров?
Один из генералов принял упрек в свой адрес и с выраженной на лице обидой покинул борт.
— Вячеслав Федорович, — обратилась секретарь горкома к начальнику Шатурского отделения пожарной охраны Рубцову, — поднимайтесь к нам.
Капитан не заставил себя ждать, поднялся в крылатую машину.
Едва вертолет взмыл ввысь, взору высоких гостей открылся изумительный по красоте неповторимый шатурский край лесов и озер.
— Ну, капитан, рассказывайте, — предложил Щелоков, пересиливая голосом стрекот вертолета.
Вячеславу Федоровичу не приходилось доселе испытывать себя в роли воздушного гида, но он переборол минутную неловкость и под одобрительным взглядом Веры Леоновны начал рассказ, уподобляясь экскурсоводу, сперва про размах бушующих пожаров. Поведал огненную статистику. Наслушавшись капитана и по достоинству оценив его профессиональные знания, Щелоков обратился к нему с просьбой:
— Пожары мы видим. Расскажите про родные пенаты.
— Шатурский район отличается большим своеобразием, — продолжил Рубцов, — почти половину территории — 138 тысяч гектаров — занимают леса. Район по праву считается и озерным краем: здесь 48 озер общей площадью 5819 гектаров. Четыре из них — Святое, Черное, Белое и Муромское — находятся рядом с городом. По территории района протекают шесть рек общей протяженностью 189 километров.
В другую пору радоваться бы природой подмосковной Мещеры, но на этот раз она вызывала содрогание. Леса и водоемы густо заволокло дымом.
— Реки и пруды, предусмотрительно выкопанные на случай пожаров, повысыхали почти до дна. Воду заливать огонь приходится носить чуть ли не в фуражках.
В иллюминаторы с высоты виделись, как игрушечные, фигурки людей и техники, занятых на тушении лесоторфяных пожаров. По мере приближения к соседней, Владимирской области оттуда все заметнее накатывалась на Шатурский район лавина огня. Она шла широким фронтом, пожирая все на своем пути. И в отличие от Шатуры не видно ни людей, ни техники, которые противостояли бы огню.
— Что они в самом деле?! — выразил недоумение Щелоков в адрес руководителей Владимирщины.
— Даже солдат не видно, — неудовлетворенно удивился Говоров.
Вячеславу Федоровичу стало понятно неудовольствие военачальника с «иконостасом» боевых наград. Он сын прославленного в годы Великой Отечественной войны маршала Советского Союза Леонида Александровича Говорова. Да и Владимир Леонидович славен. Участник войны. Ему нет еще и пятидесяти, но командует войсками главного — Московского — военного округа (пять лет спустя после памятной встречи В.Л. Говорову присвоят звание генерала армии, а еще через год удостоят Золотой Звезды Героя). Знает Рубцов, что в Подмосковье на тушении лесоторфяных пожаров заняты целые соединения из подчиненных Говорову войск — в Егорьевском районе Кантемировская, здесь, в Шатурском — Таманская дивизии.
После Визуального облета территории и видения картины Щелокову и Говорову, едва вертолет совершил посадку на шатурской земле, для нелицеприятного разбора пожаротушения тотчас возвели шатер. Особенно — от Говорова — досталось военным. Не хотелось бы в тот час оказаться в их положении.
Не остался безучастным к увиденному и происходящему и министр внутренних дел Н.А. Щелоков. Своими правами он во многом помог пожарным и всем органам внутренних дел.
Прилет министра и командующего войсками МВО остался зарубкой на памяти В.Т. Широкова. А кто летит сейчас?
3
Когда вертолет приземлился и лопасти, покрутившись над винтотокрылой машиной, сникли, из чрева его по лесенке на землю проворно спустился плотно сбитый человек-крепыш среднего роста с копной черных, как смоль, кудрявых цыганских волос и открытым русским взглядом проницательных глаз. Такого раз увидишь — не спутаешь ни с кем: второй секретарь Московского обкома партии Виктор Семенович Папутин. Полковник Широков знал его еще по должности первого секретаря Подольского горкома КПСС, бывал у него по роду службы и в обкоме. Папутин импонировал ему деятельной натурой. Противопожарные вопросы Папутин решал с ходу и бескомпромиссно. (В последующие годы судьбе будет суждено возвести его на высокий пост первого заместителя министра внутренних дел СССР, то есть сделать правой рукой у Н.А.Щелокова).
Василий Терентьевич по-военному четко доложил обстановку с пожарами, но, к удивлению, и Папутин сам проявил знание того, о чем начальник УПО ему докладывал.
Выслушав Василия Терентьевича и поделившись своим видением ситуации, особенно в районе Рязановского торфопредприятия, Виктор Семенович предложил:
— Берите мой вертолет и отправляйтесь туда, на Рязановское торфопредприятие. Там создалась нетерпимо-угрожающая обстановка. Не исключено, что придется эвакуировать население. Впрочем, не буду загадывать, сами разберетесь на месте и действуйте, судя по обстановке.
Широков прикинул: от торфопредприятия «Радовицкий мох», где происходит их встреча, до центрального поселка Рязановского торфопредприятия по воздуху километров 20, не больше. С подъемом и посадкой полчаса лета. Отправился без промедления.
Пока летел, вспомнил о начальнике отдела техники управления, оставшемся на торфопредприятии «Радовицкий мох». Майор Владимир Андреевич Левицкий находился в служебном отпуске, когда началась огненная вакханалия. Приехал, прервав его, и, не заходя домой, отправился в Шатурский район. Василий Терентьевич просил его позвонить домашним, сообщить, где находится, но тот отмахнулся, не до этого, мол, работать надо. Да, молодец он, специалист своего дела. Автомобили и пожарные агрегаты знает, как никто другой. На лесоторфяных пожарах техника то и дело выходит из строя. Не гнушается работой ремонтника, помогает водителям устранять неполадки. Принимает непосредственное участие и в тушении пожаров, а не только руководит. Советоваться с ним по вопросам техники приезжают из районов, других областей, в ГУПО МВД о Владимире Андреевиче сложилось хорошее мнение. Подумал, больше бы таких специалистов и спокойнее на душе будет за дело, которому они служат.
Еще издали с высоты открылась ему огромная площадь лесов и торфяников, охваченная огнем. Он и сам знал о тревожной ситуации на Рязановке, но увиденное превзошло все его ожидания — огонь действительно подступал к окраинам поселка. А в нем, поселке, Ш тысяч жителей, столкнувшихся лицом к лицу с небывалой бедой — реальной опасностью заживо подвергнуться мученической смерти в огне.
— Выбирайте «пятачок», — сказал полковник летчику. — Идем на посадку.
Предельно возбужденные жители тотчас окружили крылатую машину и его, Широкова. Василию Терентьевичу стоило немалых усилий смягчить, казалось, безудержный гвалт разъяренной толпы. Когда гул посник, повел речь, чтобы хоть чуть успокоить гурьбу, возбужденные крики из которой не разобрать.
— Мужики, почему не тушите огонь?! — бросил первую фразу поверх выкриков.
— А ты кто такой, чтобы указывать? — грубо одернул его из толпы особенно возбужденный мужчина.
— Главный пожарный области полковник Широков. Успокойтесь — я с вами.
«Пробный камень», на который Василий Терентьевич рассчитывал, подействовал холодным душем. Стало возможно говорить, не напрягая особенно голосовых связок.
— У вас есть вода, топоры, лопаты...
Тот же голос прервал:
— Есть водопровод, да нет пожарных шлангов.
— При вас связываюсь по радио, с кем нужно. Рукава будут через полчаса.
Толпа вняла голосу разума, стала спешно расходиться за шанцевым инструментом, чтобы остановить наступление огня.
Широков, исполняя обещание, связался с районным штабом пожаротушения, приказал немедленно доставить в Рязановку рукава. Далее заспешил к директору торфопредприятия И.Н. Архипову.
Иван Николаевич сидел в кабинете предельно встревоженный. И был рад появлению начальника УПО, которого знал по неоднократным встречам на тушении лесоторфяных пожаров.
— Вот ведь какая, Василий Терентьевич, горячая обстановка: нестерпимо высокая температура, от дыма невозможно дышать. Я эвакуировал детские сады, школьников, всех кого можно. А дальше?
— Тушить пожар. Преградить путь огню к постройкам. Они могут вот-вот вспыхнуть, как спичечные коробки.
— Что вы предлагаете конкретно?
— Есть рупор, машина?
— Неважненький рупор и последняя машинешка.
— Пошлите по улицам поселка. Объявляйте сбор всем без исключения. На борьбу с огнем.
Жители, надо отдать им должное, откликнулись на призыв, будто только и ждали его. Работали по пятку минут, больше невозможно. После утыкались лицами в землю, чтобы так подышать. Их места в работе занимали другие. И так — посменно — в течение нескольких часов. Правда, облегчение наступило раньше, когда, выполняя приказ Широкова, пожарные привезли рукава и в огонь подали воду. Жаркая была схватка, но огонь к постройкам не допустили. И до полной эвакуации населения дело не дошло, хотя Василий Терентьевич и приказал по радиосвязи направить в район Рязановского торфопредприятия колонну автобусов, сам не веря, что они еще прорвутся по дорогам, охваченным огнем.
Но и после нечто подобное случилось в 3м поселке торфопредприятия близ кирпичного завода. Там под угрозой уничтожения огнем оказалось несколько жилых бараков. Повторилась та же картина, что и в центральном поселке.
Между тем страдания Василия Терентьевича в горячие сутки тем не закончились. Возвращаясь на автомашине из Рязановского торфопредприятия, он столкнулся глазами со стеной дыма, который валил на дорогу из глубины молодого сосняка. Это был новый очаг огня, о котором пожарные еще не знали. Как быть? Давать знать пожарным формированиям? Но на то, на их прибытие и развертывание уйдет драгоценное в таких случаях время. И, как молния, осенила мысль — пустить встречный вал огня. Высокая температура большого пожара втянет в себя мощный поток воздуха, позади останется выжженная площадь, достигнув которой огонь большого пожара сникнет. Вместе с шофером они подожгли сухую траву на обочине.
«Хитрость» высокого профессионала пожарного увенчалась желаемым результатом. Тот случай запомнился Василию Терентьевичу еще и курьезом. Странному действу Широкова и его водителя оказался очевидец — случайный прохожий по дороге — старик. Широков, чтобы рассеять подозрения, могущие возникнуть у деда, вынужден был объяснять причину своих действий.
— Аа, — обрадовался старик, тем более когда увидел реальные плоды загадочных действий незнакомых людей, и зачастил запоминающимся, самобытным языком, какого не коснулась цивилизация и какой редко теперь можно услышать: — Я те думаю, ежели вороги какие, али диверсанты, так ноне, вроде, не война какая, — объяснял прохожий по поводу своего подозрения. Теперь он подивился удачной сообразительности полковника. — Дык как же это вы догадались, каку штуку придумали.
— Ты раздумай, — в тон бдительному очевидцу ответил шофер Широкова, — по какой нам причине станется раздувать огонь. Какая нам от того приятность.
Прохожий малость отошел и опять остановился в приятном изумлении:
— Таперича я буду знать и рассказывать про вашу смекалку.
Дед дедом, а пожарные и другие люди, занятые на тушении пожаров, узнав про успешный опыт Василия
Терентьевича, стали чаще прибегать к подобным мерам в борьбе с огнем в лесах. Опыт этот рекомендован пожарной тактикой и Широков не присваивает пальму первенства себе, но, будучи удачно и наглядно использованный начальником УПО, он получил дальнейшее развитие.
